Траву безжалостно везде топтали;
Ходили, ездили по ней.
Не замечая, просто мяли,
По жизни, в общем, доставалось ей.
И лишь одной её соседке, Крапиве вышла благодать.
Она как воин в одеянии суровом,
Растёт спокойно под забором,
Её не смеют обижать.
И потому она заметно возгордилась,
Поднявши стебли высоко,
Раскинув листья широко,
С Травой о счастье поделилась,
Как ей прекрасно и тепло,
Как ей уютно и светло,
И что Трава так низко опустилась,
Раз каждый, кто ни пожелает,
По ней бессовестно гуляет,
Не получая наказания за то.
- Ах, право же соседка это, что-
Трава, понурившись, вздыхает.
- Привыкла я уже к тому давно,
И утешает лишь одно,
Что я не всякому мешаю.
- Прости меня, тебя не понимаю –
Несказанно Крапива удивилась.
- Да если б кто решил меня так мять,
Уж я бы разом обозлилась,
И проучила бы его, чтоб больше неповадно было,
Меня касаться, а не то чтоб мять.
И каждый это в мире должен знать,
Хотя б ему бы от меня и не попало.
- А я хотела бы сказать –
Трава Крапиве отвечала –
- Что я довольна очень часто замечала,
Не лучше ль просто мирно жить,
И о подобном не тужить,
Раз наша жизнь нам отвела такую роль,
Стелиться вечно под ногами...
- Ну, нет, соседушка, позволь,
Стелитесь лучше сами,
А я не очень-то мала –
Крапива гордо отвечала.
- Я за себя всегда горой,
И на любого бы войной,
Колючей зарослью восстала.
И только лишь она об том сказала,
Как над забором появилась вдруг рука,
То, лез с обратной стороны забора,
Чтоб не идти вокруг двора,
Обычный маленький Мальчишка,
Простой обычный сорванец.
И вот, когда уж, наконец,
Ему осталось только,
С забора просто прыгнуть вниз,
Случился с ним большой сюрприз,
Он соскочил неловко
И угодил в Крапиву с головой,
Подняв при этом дикий вой.
А после выбравшись на волю,
Своей покусанной рукой,
Крапиву выдрал всю под корень.
- - -
Мораль, наверное, ясна:
Что в мире жить всегда спокойней.
А коли выставишь со злом себя,
То от него и сгинешь вскоре.
